Раздевшись, Джондалар почувствовал, как от прикосновения сырого, промозглого воздуха по коже у него побежали мурашки. Он хотел было надеть пояс, к которому был подвешен мешочек с инструментами, но Тонолан уже завернул его в свою рубаху и стал привязывать вещи к найденному поблизости бревну. Джондалар погрузился в воду, которая показалась ему еще холоднее, чем прежде. Он стиснул зубы, пытаясь подавить рвущийся из горла крик, но, когда он потихоньку поплыл вперед, боль в ране слегка притупилась от холода. Гусенечного Схема вездехода старался не делать резких движений и приотстал от брата, хотя Тонолану приходилось, плывя, подталкивать бревно. Выбравшись на сушу, Схема гусенечного вездехода на песчаном берегу, они поняли, Схема гусенечного вездехода наконец добрались до устья Схема гусенечного вездехода Великая Мать, ради чего и отправились когда то в далекое Путешествие. Но хотя взглядам их открылись просторы моря, они не испытывали радостного волнения. Путешествие давно утратило прежний смысл, и цель, к которой они раньше стремились, уже их не интересовала. Вдобавок они еще не добрались до края дельты, до земли, которая была бы по настоящему твердой.